Элиза Баччиоки и Николо Паганини: как удержать гения в золотой клетке?

31 июля 1805 года черноволосая красавица Элиза Баччиоки, владелица двух небольших смежных итальянских княжеств Пьомбино и Лукки, представила своему двору нового капитана лейб-гвардии. Впрочем, большинству собравшихся этот человек был известен не меньше, чем самой хозяйке дворца — в предводителе гвардии сеньоры и сеньориты без труда узнали виртуоза-скрипача Николо Паганини. Его трудно было не узнать: ходили слухи, что это сам дьявол в человеческом обличье. Ведь никто из смертных не мог «выжать» из скрипки такие звуки, которые переворачивали душу, словно это было маленькое утлое суденышко, попавшее в открытом море в самую настоящую бурю.

Внешне этот 22-летний молодой человек чем-то напоминал старика: немного скрюченные пальцы, глубокие морщины, изрезавшие лоб, настоящая бездна в черных, как сама преисподняя, глазах, согбенная фигура, какая бывает только у людей, которые не одно десятилетие таскают на горбу тяжкий груз бытовых проблем. К тому же от постоянных занятий игрой на скрипке, которые с детства продолжались по 10−12 часов в сутки, у Паганини одно плечо было заметно выше другого…

Между тем, 27-летняя хозяйка дворца была ему полной противоположностью. Резкая и порывистая в движениях, она, тем не менее, могла в то же время быть и величественной — один ее взгляд мог пригвоздить к скамье человека втрое старше ее самой. Держалась она совершенно свободно, как будто уже лет тридцать восседает на своем троне. Впрочем, это было и неудивительно: Элиза, младшая сестра творившего в то время историю Европы Наполеона Бонапарта, прекрасно знала себе цену. И ее скоропалительное (по настоянию брата) замужество с герцогом Баччиоки никого не вводило в заблуждение. Они не могли не встретиться…

«Маленький капрал» тогда еще заигрывал и с римским Папой, и с другими влиятельными итальянцами, чтобы продемонстрировать всей Европе: он пришел на земли бывшей Римской империи не как захватчик, а как союзник. Как человек просвещенный и уважающий чужую власть. И для того, чтобы придать некое подобие законности с одной стороны, и получить максимальную степень влияния, Бонапарт выдал свою Элизу замуж за представителя хотя и обедневшего, но знатного рода. Это был в полной мере политический брак.

Забегая вперед скажу, что сестра великого полководца вполне оправдала ожидания брата. Отстранив от руководства княжеством своего мужа, она наводила везде порядок твердой рукой. У нее был особый дар: находить и назначать на ответственные посты именно тех людей, которые как нельзя лучше подходили для этих целей. И вскоре Лукка, несколько разоренная наполеоновским нашествием, начала оживать. И кроме этого, Элиза всегда тяготела к искусству, так что появление при ее дворе Паганини случайностью не назовешь…

Для того чтобы все было чин чинарем, Николо даже пошили красивый мундир капитана лейб-гвардии. Но в военном деле он был как известный литературный герой: «не мог он ямба от хорея, как мы ни бились, отличить». Впрочем, это мало кого волновало: скажем, зять Бонапарта, муж Элизы, был пожалован чином командира полка. На всякий случай, который, впрочем, и не случился… Какой бы длинной не была цепь — она остается цепью

В чем-то г-же Баччокки повезло: ее «ручной» маэстро не был очень притязателен: для него было достаточно иметь скрипку и возможности музицировать. Элиза оказалась мудрой женщиной — слишком явного своего превосходства над Никколо она не демонстрировала, понимая: какой бы золотой ни была клетка, она все равно останется клеткой. И даже больше: поговаривают, что герцогиня каким-то образом отслеживала личную жизнь Паганини, издалека следя за тем, чтобы какая-то дочь Евы не проявляла излишнюю назойливость по отношению к ее «игрушке». Кто-кто, а она прекрасно понимала: случись какая-нибудь страсть, а не страстишка, и до известной степени послушный музыкант может взбрыкнуть…

Какое-то время он чувствовал себя при дворе если и собакой Шариком на цепи, до на достаточно длинной цепи, практически не ограничивающей его движения и помыслы. Он много творил, причем имел предубеждение, что если когда-нибудь записать ноты, то они окажутся кем-то украденными. Завистников у него было более чем достаточно, однажды они даже подрезали все струны, чтобы музыкант не смог сыграть. Но одна, каким-то чудесным образом, уцелела. На ней Николо и исполнил свою военную сонату «Наполеон». Это была струна «соль».

Истинное благоговение у слушателей вызывало исполнение Паганини другого произведения — «Любовная сцена», когда со скрипки снимались любые струны, кроме «ми» и «соль». С помощью этих струн музыкант извлекал такие звуки, что перед слушателями за несколько минут разворачивалась вся любовная история: начиная от первого очарования, безудержного фонтана мечтаний и желаний до полного разочарования и, как следствие, охлаждения чувств. Свечку никто не держал?

Во время первого исполнения этого произведения Элиза Баччиоки была так очарована, что первой вскочила с места в переполненном зале и, стоя, неистово аплодировала своему кумиру. Это дало повод злым языкам судачить уже на следующий день о том, что эта композиция посвящена именно герцогине.

Некоторые историки до сих пор спорят: какими были их отношения? Только ли дружеские? Не переходили ли они за рамки дозволенного? Были ли они любовниками или их отношения оставались в рамках платонических? А когда к этим спорам подключаются журналисты, то сумятица получается еще та. Все зависит от степени «сенсационности», с которым требуется подать материал. В частности, одно из самых уважаемых мною изданий (региональное приложение которого я в свое время редактировал), особо не напрягая себя исследованиями, определило Элизу в любовники Николо. А что мелочиться?! Кто сейчас, спустя два века, будет проверять?

Но не стоит забывать, что в следующем после описываемых событий браке у Элизы родилась дочь, которую она назвала Элиза Наполеона. Думается, если бы отцом ребенка был Николо, об этом бы раструбили на всю Европу. Особенно если учитывать его репутацию: хотел ли маэстро или нет, но его игра производила такое впечатление на женщин, что куда там Юре Шатунову в расцвет его концертной деятельности с «Белыми розами»! Дамы буквально атаковали виртуоза, и далеко не всегда он был равнодушен к этим чарам… А врозь хоть брось?

Узнаем ли мы когда-нибудь истину? Даже если и узнаем, что это изменит в нашей жизни? Доподлинно известно лишь одно: спустя четыре года после описываемых событий, в 1809 году, пути Элизы и Николо окончательно разошлись. Причем в тот момент, когда ничего не предвещало разрыва. Из Парижа пришло письмо от венценосного брата герцогини о том, что он назначает сестру губернатором всей провинции Тоскана. Радостная Элиза тут же поспешила прислать Паганини уведомление о том, что он назначается капитаном тосканской гвардии.

На первый же после этого события концерт маэстро неожиданно явился в только что пошитом мундире, чем страшно разгневал свою госпожу. Она об этом решении решила до поры до времени не сообщать, чтобы не будоражить своих вассалов. А тут этот циркач появился наряженным в капитана. Словом, нашла коса на камень…

Впереди у обоих была своя личная жизнь: с радостями и печалями. Но больше Элиза уже не имела влияния на маэстро — он покинул золотую клетку. Стал ли он от этого счастливее? Как знать, как знать.

Остается добавить, что судьба отмерила Элизе не так уж много времени — после падения французской империи она была вынуждена оставить Тоскану и скрывалась в Болонье. От психологической травмы так и не оправилась, скончалась 7 августа 1820 года в возрасте 43 лет.

На Николо смена власти не оказало такого гнетущего впечатления, ему судьба отмерила на два десятилетия больше. К тому времени у него уже был сын, и отцу приходилось давать сумасшедшее число концертов, которые отнимали столько сил и энергии, что ускорили развязку. Официально Паганини скончался от туберкулеза, но болезнь прогрессировала на фоне явного упадка сил. Это произошло 27 мая 1840 года…