День рождения альпинизма, или Какой дуэт впервые покорил Монблан?

7 августа 1786 года на высочайшую вершину Альп — Монблан — начали свое восхождение два француза: врач Мишель Паккар и профессиональный горный гид Жак Бальма. То, что вершина будет рано или поздно покорена, знали все. Но она, как очень красивая и капризная девушка, не всякому оказалась доступна. В этом нет ничего удивительного: пару десятков лет альпинисты подбирались к вершине и так, и эдак, но одни горные тропы оказывались слишком круты, другие — заводили в тупик, третьи — даже горным баранам были недоступны. Но разве тропинки к девичьему сердцу не бывают такими непроходимыми? Упорны будьте и упрямы — этот совет великого Уильяма Шекспира.

Между тем первые попытки покорить Монблан были предприняты за четверть века до описываемых событий, когда в живописном селении Шамони появился 20-летний Гораций Соссюр. Он был настолько заворожен неземной красотой Монблана, что тут же загорелся идеей покорить эту вершину. Но как человек здравомыслящий, Гораций понимал, что для того, чтобы взобраться на самый пик, следует знать, какой тропинкой туда направляться. Деньги решают не все!

Соссюр обратился к местным жителям и с удивлением узнал, что никто из них не знает путь на вершину. Возможно, когда-то этот путь и был известен, но в середине XVIII века абсолютно все крестьяне заявили заезжему гостю свое твердое «Нет». Не зная броду лучше не соваться даже в воду, а тут горная вершина.

Но будущий ученый нашел, как ему казалось, выход из положения, объявив денежное вознаграждение тому, что согласится подняться с ним на Монблан. Но желающих почему-то не нашлось. Тогда он удвоил ставку — и снова был вынужден отказаться от своего плана — и за такие деньги число желающих не прибавилось. И только спустя 15 лет, когда одно поколение сменилось другим, нашлись отчаянные смельчаки. Но, покорив не самую высокую вершину на пути к Монблану, путь к самой верхней точке они все-таки не нашли.

Казалось, со временем желание всенепременно покорить вершину у Горация Соссюра должно сойти на нет. Тем более что он всерьез занялся наукой, добился неплохих успехов в изучении ботаники, стал сначала профессором, а потом и академиком, жил в Женеве. Но юношеская привязанность к вершине все-таки не давала покоя. И каждый раз по приезду в Шамони профессор не уставал напоминать о премии…

Не меньше Соссюра этой идеей-фикс был увлечен и Марк Бурри, который волею судьбы из-за вполне сносного умения петь, стал певчим в женевском соборе. Человек одинаково увлеченный написанием картин и сочинительством, имел тягу к путешествиям, и прослышав о денежной премии за покорение Монблана, начал серьезную подготовку к этому «походу за славой». Как поссорились Гораций и Марк?

У Марка была одна не очень приятная черта — когда он начинал говорить, то заглушить его не под силу было, наверное, и водопаду Виктория. Причем, все люди при встрече с ним должны были бы, по мнению самого Бурри, от восторга падать ниц. Никогда не страдавший приступами скромности Марк прославился еще и тем, что регулярно посылал свои картины во все монаршие дворы Европы, требуя взамен баснословные гонорары. Впрочем, ни один монарх денег так и не заплатил.

Третий участник «мечты о Монблане» — Мишель Паккар — был местным жителем, уроженцем Шамони, он родился в семье нотариуса и «заболел горами» с детства. Во всяком случае, будучи 18-летним юношей он попытался штурмовать вершину Монблан, помогая одному англичанину. Но увы и ах, они были вынуждены спуститься в долину, не преодолев и половины пути.

Вскоре после этого Мишель отправился в Турин для того, чтобы выучиться на медика, продолжил образование в Париже, а, вернувшись домой, с радостью узнал, что премия имени Соссюра так никем и не получена. Он начал готовиться к восхождению, когда узнал, что Женевский академик познакомился с Бурри, и предложил ему составить компанию.

Гораций согласился с доводами Марка, они начали готовить восхождение. Первым делом богатенький Соссюр поручил трем крестьянам построить каменную хижину на высоте 1450 метров, чтобы в ней можно было заночевать и в более менее комфортных условиях подготовиться к дальнейшему этапу восхождения.

Пока этот дуэт готовился к штурму, который был назначен на 17 ноября 1785 года, погода резко ухудшилась. В Альпах выпало достаточно много снега, но это не остановило альпинистов. Ночь, как они и планировали, прошла в хижине, а вот дальше начались проблемы. Во-первых, резко замедлился темп восхождения из-за глубокого снега, а, во-вторых, это белое полотно замаскировало различные опасные участки. И как ни сопротивлялся Бурри, доказывая, что 15 местных гидов, которые пошли с ними, достаточное основание для того, чтобы продолжить движение, — Соссюр решил завершить восхождение досрочно. Они крепко поссорились и не разговаривали друг с другом много лет.

Остается добавить, завершая рассказ о Бурри, что он прожил довольно долгую жизнь, и путешествовал почти до самой смерти, которая наступила на 81-м году жизни. Бальма гнал Паккара вперед!

Молва о неудачном восхождении только подстегнула Мишеля Паккара. Местные жители знали о его неуемном желании покорить вершину, и однажды к нему заглянул молодой местный охотник Жак Бальма. Он жил тем, что помогал подниматься на другие вершины богатым альпинистам. Однажды, ранней весной 1786 года, Жак поднялся на одно плато и разглядел едва приметный «легкий путь» на вершину. Но самостоятельно подниматься он не стал, а предложил Паккару составить ему компанию.

Они пошли в разведку. До этого плато добрались без приключений. Смело ступили на «легкий путь». На удивление он и в самом деле поначалу показался нетрудным. Но чем выше уходили следы от их обуви, тем хуже и хуже становилось покорителям Монблана.

Барон фон Герсдорф, который согласился наблюдать в трубу за ходом восхождения и записывать в журнале его хронологию, отметил, что черные точки, в которые превратились альпинисты, ползут наверх, медленно и тягуче, как мухи в густой сметане.

Несколько раз они вообще терялись из виду (проваливались в глубокие трещины), Мишель умолял Жака остановить восхождение. Но тот, более подготовленный, прекрасно понимал, что это может быть их последний шанс, и упорно полз в гору. Заночевали на вершине де ля Кот, в каменном убежище, которое построили по требованию Соссюра за год до этого. В 4 утра 8 августа они продолжили восхождение… Заблудились в трещинах. Проваливались по колено в снег, и по этой причине быстро теряли силы. Подъем был чрезвычайно трудным, Мишель и Жак не один раз хотели повернуть. Все же им хватило сил и упрямства: 8 августа в 18:23 два человека взошли на вершину. По иронии судьбы первым на вершину взошел Паккар. Он почти ослеп от яркого сверкающего снега, промерз до мозга костей, но именно им был установлен флаг на вершине и сделана запись в дневник о температуре, атмосферном давлении, нарисованы засечки более низких вершин.

Спуск тоже таил в себе немало опасностей, ведь идти нужно было в темноте. Но «везунчику Бальма» удача улыбнулась и на этот раз — тучи рассеялись, и выглянула яркая луна. Монблан покорял один, а памятник поставили другому…

А потом случилась историческая несправедливость. Пока Паккар описывал все прелести их совместного с Жаком восхождения, последний рванул за денежками в Женеву к Соссюру. Ученый муж сначала выразил сомнение. Но обожженное лицо Жака выдавало в нем все-таки альпиниста. Тогда Соссюр предложил ему «повторить» восхождение, на этот раз с ним. И опять в горы отправился целый «колхоз» — их сопровождало целых 18 человек. Вершину они покорили. А далее свою роль сыграли деньги и связи Соссюра. Именно его и Бальма признали первопроходцами, и отныне и вовеки веков на главной площади Шамони гостей встречает памятник Сосюру и Бальма.

Книга же Паккара о штурме Монблана так и осталась практически неизвестной. Но свой день рождения альпинисты традиционно отмечают 8 августа.